Раньше говорили, что Россия устала от политики. Теперь все чаще можно услышать, что стране этой самой политики не хватает. Интересное наблюдение, хоть и не мое.
Конечно, если сравнить то, что творилось в публичном пространстве лет 15 назад с тем, что мы имеем сейчас, вывод напрашивается сам собой. Аполитичность общества достигла беспрецедентных масштабов. Россиян перестала интересовать политика. Правда, не политика вообще, а политика именно как процесс принятия решений, непосредственно влияющий в том числе и на их персональную судьбу.
Правда, майские результаты опроса фонда «Общественное мнение», результаты которого публиковал «Коммерсантъ», говорят, на первый взгляд, об обратном. Если в 2010 году политикой интересовались 30% опрошенных против 64%, то сейчас, если верить социологам, интерес к ней проявляют 48% россиян. Рост впечатляющий. Этот показатель, к слову, максимальный с 2001 года – то есть за все время проведения таких исследований. С другой стороны, ровно столько же (49% опрошенных) признались, что вообще не следят за политической жизнью. Но речь даже не об этом. Речь о том, что у большинства тех, кто ответил «я политикой интересуюсь», интерес этот сводится почти исключительно к «обсуждению событий со своими близкими или знакомыми» (именно так его описали почти две трети опрошенных).
То есть современная российская политика в современном российском массовом сознании превратилось в вариант модного реалити-шоу. «Дом-2», если угодно. Происходящее можно обсуждать, над этим можно смеяться, периодически дозволяется высказывать возмущение или даже испытывать чувство законного негодования. Но участвовать в политике? Этот вопрос многих может поставить в тупик. Как так, зачем? Действительно, ведь почти ни у кого не возникает же мысль поучаствовать в съемках «Дома-2». Смотреть – да. Обсуждать – да. Ругать – да. Но участвовать? Позвольте, это как-то даже нелогично… Если кто-то когда-то ставил задачу вот так трансформировать мировосприятие наших сограждан, то он добился тотального успеха.
На этом фоне праймериз «Единой России» по праву претендуют на звание «главного политического события весны». Не потому что это действительно какая-то политическая веха и уж точно не потому что ничего более серьезного за это время в общественной жизни не произошло. Просто праймериз как идея и его реализация идеально вписываются в эту модель условного политического реалити-шоу «Дом-2». И бюджет у проекта впечатляющий. Константин Мазуревский (член ЦИК от «Единой России» с правом совещательного голоса) на днях рассказывал «Ведомостям», что партийная касса планирует потратить на него более полумиллиарда рублей. Так, на оплату аренды помещений для избиркомов уйдет почти 200 миллионов, порядка 400 миллионов – на оплату труда членов комиссий и так далее… Продюсеры поработали на славу, привлекли спонсоров.
О чем вообще тут можно говорить, если на фоне праймериз такие исторические события как, например, запуск в полном объеме энергомоста в Крым, или первый пуск с космодрома «Восточный» прошли практически незамеченными. Даже развертывание системы ПРО в
Румынии и начало строительства военной базы NATO в Польше не вызвали в обществе почти никакого резонанса.
И ведь многие склонены верить в «исключительность» момента. Многие всерьез восприняли слова, например, секретаря генерального совета «Единой России» Сергея Неверова, который, вслед за лидером партии Дмитрием Медведевым, назвал праймериз «инструментом решения сразу нескольких проблем» и отметил, что «именно они делают всю жизнь общественной организации более прозрачной и приближенной к людям».
Это в очередной раз подтверждает короткую память таких поверивших. Объективно говоря, «Единая Россия» и все участники этого мероприятия наступают на те же грабли, что и пять лет назад. Хорошие такие грабли. С платиновым напылением, блестяшками от Swarovski, бриллиантовой инкрустацией. Грабли за полмиллиарда.
Обратимся к истории. Впервые полноценное предварительное партийное голосование было проведено в июле-августе 2011 года. Как и сейчас, в рамках подготовки к выборам в Государственную Думу. Голосование (как и сегодня) было презентовано не только как отбор кандидатов на конкурентной основе, но и как «кадровый лифт» в большую политику для беспартийных представителей крупных общественных организаций. Тогда заявленные цели достигнуты не были.
Те праймериз вообще напоминали слегка приукрашенную советскую традицию делегирования в советы депутатов передовых рабочих, колхозниц, заслуженных врачей и учителей. В итоге в 2011 году не удалось выдвинуть ни интересных, ни по-настоящему перспективных новых лидеров. Но самое главное – сами праймериз не помогли «Единой России» в «раскрутке» перед выборами. И в итоге та кампания по результатам стала едва ли не худшей в партийной истории.
Тогда политологи выделили четыре основные причины провала.
Во-первых, процедура предварительного голосования не вызвала особого общественного интереса. Это было достаточно новое явление (а что изменилось за эти годы?), в то время как предметный интерес к партийной политике в целом в обществе находился (и находится сейчас) на сравнительно низком уровне. Голосование охватило очень небольшую часть потенциальных избирателей. Узнаваемость процедуры была крайне низкой. Согласно опубликованному в августе 2011 года опросу ВЦИОМ, 93% опрошенных россиян вообще не знали, что такое праймериз. В этом аспекте ситуация к 2016 году, вероятно, слегка изменилась, но едва ли сколько-нибудь существенно.
Во-вторых, победа в праймериз совершенно не гарантировала участнику попадания в итоговый бюллетень для голосования в декабре 2011 года. Фактически окончательно решение по-прежнему принималось в кулуарах.
Как обстоят дела с этим принципиальным моментом сегодня? Ровно так же. Победители праймериз ничего себе не гарантируют, несмотря на заверения Дмитрия Медведева, что «никаких договорных списков, проталкивания удобных людей не будет». Финальный рейтинг участников предварительного голосования будет еще рассматриваться на съезде партии. В уставе «Единой России» четко сказано, что праймериз не заменяют собой процедуру выдвижения кандидатов, а результаты предварительного голосования лишь «подлежат обязательному учету» при принятии решения о кандидатах. Ну и, наконец, лидер партии, опять-таки по партийному уставу, в обход праймериз может предложить съезду утвердить любое число кандидатов как по списку, так и по одномандатным округам. Если съезд проголосует за эти кандидатуры, автоматически будет считаться, что они прошли через процедуру праймериз.
В-третьих, в 2011 году действовало несколько естественных ограничителей на свободу праймериз. Губернаторы не желали терять контроль над процессами выдвижения «своих» депутатов. Им нужны были лояльные представители региона в Государственной Думе. Партийная бюрократия в Москве, в свою очередь, также не была готова «пустить на самотек» избирательные процессы в регионах, в том числе выдвижение и утверждение кандидатов. Здесь, с учетом негативных явлений в экономике, усиления зависимости регионалов от межбюджетных трансфертов из федерального бюджета, ждать каких-то позитивных изменений и вовсе не приходится.
В-четвертых, сами кандидаты тоже далеко не всегда были заинтересованы в прозрачных процедурах. Стандартные способы попадания в партийный списки, когда эффективный результат определяется либо финансовыми вливаниями, либо использованием административного ресурса, был гораздо привычнее.
В итоге «Единая Россия» в 2011 году использовала институт предварительного голосования лишь для создания на региональном уровне некоторого количества информационных поводов. Главной задачей стала дополнительная реклама партии, а не «погружение» в партийную политику новых людей.
Как говорится, найдите десять отличий. Да что там десять – найдите хоть одно отличие между ситуациями 2011 и 2016 годов.
Когда проект «праймериз 2016 года» запускался, много говорили о том, что в обществе сформировался широкий запрос на обновление элиты. И тут же утверждали, что именно проведение праймериз «Единой России» представляет собой содержательный ответ на запрос как общества в целом, так и новых групп социально активной элиты. Мимоходом с иронической улыбкой отметим откровенно популистское желание единственной партии, представляющей далеко не весь срез российского общества, «давать содержательный ответ» на запросы всего общества.
Также, как и пять лет назад, партийные функционеры много вещали по поводу «политических лифтов». Мол, именно праймериз позволят объективно выделить реальных лидером общественного мнения на местах и двигать их во властные структуры. Очевидный вопрос, с чего бы это реальным лидерам общественного мнения в принципе участвовать в чисто партийном мероприятии, как и пять лет назад остался без ответа. Но красивые идеи (даже если новое – это хорошо забытое старое) подкупают – и в этом их прелесть. И ровно так же, как и в 2011 году, эта красивая идея не выдержала проверки практикой. Вряд ли итоги партийного голосования могут нам преподнести какие-то сюрпризы. Если «новые лица» вдруг и появятся, то это будут единичные исключения из правил. Да и называться «новыми» такие исключения смогут лишь с большой натяжкой. Например, условный раскрученный телеведущий с федерального канала не претендовал ранее на депутатское кресло, а теперь – претендует. Формально его можно отнести к «новым лицам». Всерьез утверждать, что такие вот выдвиженцы «омолодят партийную кровь», «дадут новый импульс», «привнесут в политику новые веяния» и т.п. – абсурд.
Вуаля. А теперь скажите: если за пять лет условия и лозунги принципиально не изменились, стоит ли ждать какого-то иного результата?
«Единая Россия», повторюсь, наступает на грабли пятилетней давности. Но в публичном пространстве, пытаясь сохранить хорошую мину, доказывает, что уж в этот-то раз они ударят как-то по особому. Что ручка двинется по какой-то чудодейственной траектории и от удара по голове мозги встанут, наконец-то, на место.
Почему «праймериз», несмотря на амбициозные заявления и серьезную пиар-поддержку, не достигают и не могут достичь заявленных целей? Есть несколько причин.
Очевидно, что, во-первых, праймериз создают угрозы для многих действующих депутатов, не отличившихся активностью и не стремящихся к таковой. Далее, при попытках замены действующих депутатов под прикрытием цели обновления партийной элиты также могут использоваться неадекватные приемы — чтобы «подвинуть» прежних игроков и поставить на их место не наиболее активных и пользующихся максимальной общественной поддержкой, а отвечающих групповым и корпоративным интересам. Понятно, что в «группе риска» среди тех, кто может проявить негативную «заинтересованность» в результате праймериз на местах, находятся и некоторые губернаторы, и сами депутаты, и бизнес-группы.
Третья: формальное согласие групп в партии и в правящей элите, прежде всего региональных, с новыми правилами открытой конкурентной борьбы на праймериз при реальном использовании старых практик и манипулятивных методов для достижения желаемого результата.
Яркий пример этого - ситуация с онлайн голосованием на сайте выборподмосковья.рф. Откройте любой округ и посмотрите сами: везде есть один-два кандидата, которые не просто лидируют, а лидируют с сокрушительным отрывом. Причем, что характерно, лидеры набирают по несколько тысяч условных «лайков», в то время как все остальные – в пределах от нескольких десятков до сотни. Причем лидирующие – это никакие не новые лица, а старая, хорошо проверенная номенклатура. Разрыв, повторюсь, просто шокирующий, а «средний класс» (кандидаты, набравшие, например, порядка тысячи голосов) просто отсутствует. Есть «явные лидеры» и «все остальные». Очень подозрительное распределение, почти не встречающееся на практике. Если бы такое было в одном округе, это еще можно было бы списать на местную специфику и объяснить как «исключение, подтверждающее правило». Но чтобы повсеместно… Итог: очевидный пример «использования манипулятивных методов». Речь, кстати, идет не только о банальной «накрутке» голосов с использованием популярных в таких вопросах ботов и скриптов, но и о соответствующих «разнарядках» по бюджетным учреждениям, территориальным ячейкам и т.п. Факты очевидных «накруток» уже активно обсуждались в публичной сфере и стали поводом для обращения «обиженных кандидатов» в высшее партийное руководство, но о принятии каких-то действенных мер речь, сами понимаете, не идет.
К слову, и головной сайт праймериз – pg.er.ru, тоже более-менее соответствует масштабности поставленных задач только в плане дизайна. С точки зрения функциональности и удобства он тянет едва ли на слабую троечку.
И последняя: а был ли, собственно, мальчик? Стороннему наблюдателю очевидно, что сами по себе эти цели «Единой Россией» лишь декларируются, реально их никто и не собирается достигать. Институт открытых праймериз логически оправдан в условиях развитой публичной политики, при сравнительно высоком интересе граждан к политическим партиям. Российские партии, и даже «Единая Россия», еще достаточно далеки от того, чтобы реально влиять на содержание внутриполитической дискуссии. Их роль – скорее вспомогательная и инструментальная.
Трудно не согласиться с профессором Европейского университета в Санкт-Петербурге, политологом Владимиром Гельманом, который считает, что: «Праймериз для «Единой России» - это, скорее, камуфляж. Это механизм, который позволяет избавиться от ненужных кандидатов. Мы видим, что сейчас среди действующих депутатов Госдумы есть некоторые парламентарии, которые по разным причинам не будут участвовать в праймериз и, таким образом, не будут номинированы от «Единой России». С другой стороны, это попытка достичь баланса между разными группами внутри «Единой России». Это довольно большая и разнородная организация, где далеко не всегда интересы губернаторов совпадают с интересами центрального руководства. Праймериз можно использовать для решения этой проблемы. Кроме того, с помощью праймериз «Единая Россия» пытается привлечь интерес избирателей к себе и к выборам и, напротив, отвлечь внимание от других проблем и от других политических партий».
Происходящее мне отчасти напоминает нашумевший «Карточный домик» с Кевином Спейси. Весь сериал перед нами искусно, качественно, профессионально и со смаком показывают американский вариант «большой политики», развенчивают мифы, крушатся стереотипы, льется кровь, ломаются судьбы… И уже когда мы почти поверили, Фрэнк Андервуд, ломая «четвертую стену», разрушая «визуальную иллюзию», обращается напрямую к зрителю. И дает понять, что все происходящее – фарс и вымысел. Лихо закрученный, отчасти неожиданный, с известной перчинкой – но всего лишь искусно выдуманный кем-то сюжет, на деле мало имеющий общего с действительностью, реальными механизмами принятия решений, реальной политической борьбой и вообще всем реальным.
Праймериз «Единой России» – ровно то же самое. На самом интересном месте: перед реальными выборами в Государственную Думу, Андервуд с какой-нибудь российской фамилией из числа высшего партийного руководства повернется к электорату и парой фраз вернет его в реальность.
Именно поэтому праймериз обречены. Именно поэтому красивые цели «выдвижения лидеров», «политических лифтов», «конкуренции», «обновления и омоложения» останутся на бумаге. Повторюсь: никому всерьез не хочется быть участником «Дом-2». А на большее такие инициативы «Единой России» не тянут.
Олег Иванов, политолог, руководитель Центра урегулирования социальных конфликтов
