В последнее время Украины становится все меньше в отечественном информационном потоке. Она все еще звучит, новости о ней все еще обсуждаются, но тенденция очевидна. За эти годы российское общество очевидно устало – и не могло не устать – от соседских проблем. Тем более на фоне своих. С другой стороны, нас умело заставляют свыкнуться с аккуратно насаждаемым тезисом – «все, что сейчас происходит на Украине – это повторение российского опыта 90-х годов прошлого века». Или «у наших соседей идет непростой этап формирования государственности». Ну и так далее. Нам, России, вроде как следует набраться терпения и ждать, пока исторический процесс сам «вывезет» украинцев к светлому будущему независимого, сильного и уважаемого государства. Этакая «невидимая рука истории», по аналогии с аналогичной рыночной конечностью. Однако именно там, где появляются разные «невидимые руки», впоследствии и возникает больше всего вопросов. Вот и сейчас: несмотря на известную логическую стройность таких тезисов и их примирительную политкорректность, они весьма опасны в первую очередь для России.
Внешних параллелей между тем, что сегодня происходит в Украине и тем, что творилось в России в 90-е годы прошлого века, действительно много.
Экономика Украины в полном хаосе и развале. На днях мне попалась на глаза статья The Economist, где эту самую экономику признали по итогам 2015 года худшей в мире. Не думаю, что все настолько плохо, есть же, в конце концов, беднейшие государства Африки… Но то, что все плохо и, самое главное, – беспросветно плохо – это факт. Факт, теперь признанный не только «оголтелыми ватниками», но и мировым экономическим сообществом.
На экономический крах традиционно накладывается разгул олигархов. Олигархи рвут государственное имущество и имущество менее удачливых конкурентов. При этом, естественно, «приватизированные» ресурсы при малейшей возможности выводят в более спокойные юрисдикции, «добивая» и без того уничтоженную экономику. Уровень чиновничьего беспредела и открытого бандитизма растет. Власть не справляется с ситуацией и многие ее функции, в том связанные с применением насилия, у нее «откусывают» те же олигархи. Паралич власти и государственного управления дошел до той степени, когда гарантировать относительную безопасность себя, своей семьи и своего имущества может только человек, имеющий возможность содержать собственную феодальную армию. К слову, в России 90-х такого все-таки не было. Олигархи фактически управляли и алкоголиком Ельциным и его проворовавшимся окружением, но до создания феодальных (а вернее – корпоративных) дружин мы не дошли.
Даже развитие ситуации вокруг недавно отправленного в отставку премьера Арсения Яценюка до боли похожа на то, как складывалась карьера незабвенного Егора Тимуровича Гайдара. Вспомним: когда Ельцин назначал Гайдара, США обещали России существенную финансовую помощь. Когда назначение свершилось и необходимые нашим «западным партнерам» процессы в стране были запущены, оказалось, что помогать, в общем-то, никто и не собирается. А сколько было разговоров о том, что Яценюк и его правительство, слепленное наспех из иностранцев, привлечет десятки миллиардов финансовой помощи из-за рубежа?! Заграница нам поможет, Запад с нами – известный лозунг. Но не стоит забывать, что его экспромтом предложил Остап Бендер для того, чтобы раскрутить на деньги подпольных богачей. Ну а дальше – мавр Яценюк, как и мавр Гайдар, сделали свое дело. И могут уходить. Как из политики, так и с авансцены истории в принципе.
Глубину украинского кризиса не отрицает даже Виктор Ющенко – ярый апологет и крестный отец оранжевого безумия. В недавнем интервью украинскому изданию «Сегодня» он говорит: «Мы должны говорить не только о политическом, но и об экономическом, монетарном и безопасностном кризисах. Политический кризис – это оболочка, которая это все обертывает, а сама ситуация выглядит самым глубоким и в какой-то мере самым безнадежным кризисом с начала 90-х годов. Мне кажется, больше всего сегодня не хватает не знаний, а диалога на всех уровнях и на всей вертикали. Когда у нас идет война и 55% экономики в тени, это не недостаток денег – это недостаток диалога «власть-бизнес. Когда идет война и в самых патриотических областях план призыва выполняется на 5%, это не недостаток молодых людей, у которых горит и болит сердце за Украину, это деградация национального духа. Когда мы за полтора года теряем 350% стоимости национальных денег, мы открываем второй фронт войны. Причем более страшный, чем первый, милитарный, потому что он забирает в разы больше ресурсов».
Знакомая риторика, правда? Сколько таких интервью раздавали политики в России каких-нибудь двадцать лет назад? Особенно если вспомнить про войну в Чечне. Особенно – первую.
Еще одна схожая черта – лояльность правящей верхушки по отношению к «мировому жандарму» – США. Впрочем, лояльность – это излишне дипломатично. Существующая политическая элита Украины открыто дает понять, что никакие существенные решения без одобрения с Белым домом приниматься не будут. Как тут не вспомнить первого российского президента – Бориса Ельцина, заявлявшего, например, что России не нужен свой оборонно-промышленный комплекс, поскольку Штаты перестали быть нашими врагами. Или министра иностранных дел Андрея Козырева, ошарашившего в 1993 году Ричарда Никсона свои вошедшим в историю ответом о национальных интересах страны: «Одна из проблем Советского Союза состояла в том, что мы как бы слишком зациклились на национальных интересах. И теперь мы больше думаем об общечеловеческих ценностях. Но если у вас есть какие-то идеи и вы можете нам подсказать, как определить наши национальные интересы, то я буду вам очень благодарен». Просить помощи из-за океана по любому поводу – даже в вопросе определения национальных интересов – это весьма симптоматично.
В украинской власти сейчас, как и в России два десятилетия назад, очень много пассионариев. И очень много популистов. Первые, как правило, хотели бы сделать для страны что-то с их точки зрения нужное и важно, – но не умеют. Вторые вообще не думают о стране, их интересы ограничиваются личными амбициями и успехом. Вместе эти два типа политиков дают эффектные представления вроде драк в Верховной Раде, блокирования трибун и микрофонов, метания друг в друга тортов и обливания соком, саботирования работы парламента… С точки зрения шоу смотрится все это занимательно, но политики этого типа не способны решить ни одну практическую задачу, потому что как раз практическая деятельность, ежедневная системная работа по отладке функционирования государственных механизмов, лежит принципиально вне сферы их интересов.
То обстоятельство, что страной управляют пассионарии и популисты, по всякому поводу заглядывающие в рот американской администрации, приводит к полной неразберихе в делах внутренних и к раздроблению единой территории. Безвозвратно потерян Крым. Фактически потерян контроль над Донбассом и Луганщиной. Сильны сепаратистские настроения в Одессе и Харькове, о своих «национально-автономных» правах начинают вслух говорить западные области страны, которые активно поддерживает Польша. Президент Польши Анджей Дуда на днях в очередной раз открытым текстом призвал «всех граждан Польской республики быть готовыми к борьбе за возвращение бывших польских земель», подчеркнув, что «если современная Украина осуждает действия СССР, – а она их осуждает, то это государство должно добровольно вернуть земли Польши, принадлежащие ей до 1939 года». Речь идет в первую очередь о Полесье, Галиции и Волыни. Лозунг «берите столько суверенитета, сколько хотите», никто из украинских политиков публично озвучить не решился, но по факту все его активно реализуют на практике.
Говоря об украинском сепаратизме, многие вспоминают российские Чечню и, реже, Татарстан и Башкортостан образца 90-х годов. Действительно, похоже. При желании и с известными оговорками, Чечню, например, можно приравнять к ЛНР и ДНР, а «продолжателем дела» Татарстана объявить Одессу и прилегающие к ней территории. Тут, правда, оговорки и многочисленные «но» нашего сравнения становятся все серьезнее.
Итак, мы дошли до ключевого понятия наших рассуждений. Оговорки.
Вдумайтесь: все, о чем мы говорили выше, подтверждает лишь то, что мы и так знаем. А именно то, что пережившая «революцию достоинства» Украина управляется из того же центра и с помощью тех же технологий, что и Россия 90-х годов прошлого века. Дислокация этого центра известна. Его цели и задачи более-менее понятны и в обоих случаях далеки от того, чтобы принести «расцвет, благополучие и развитие» на управляемые «территории».
Так можно ли на этих основаниях делать вывод о схожести идущих политических процессов? Не будет ли это наивной попыткой уравнять тельняшку и зебру только лишь потому что у обеих есть полоски?
Современное мышление – в том числе мышление политологическое – все чаще сводится к попытке любой процесс, независимо от его сложности, загнать в строгий и выверенный шаблон. Каждому фактору найти свое место, объяснить его влияние на общее направление движения. Однако когда речь идет о процессах глубинных, выстроить по-настоящему красивую схему зачастую не получается. Все время остается что-то, что никак не вписывается в общую канву, портит создаваемую картинку. Велик соблазн позволить себе «мужество исследователя» и проигнорировать это самое «что-то». Вывести за скобки. Пренебречь, как говорят математики, каким-то особенно настырным явлением, которое уничтожает целостность всей картины. Оговорить, что это мы не учитываем. И тогда формальная логика торжествует. Результат, как ему и предписано, перестает зависеть от пресловутой перемены мест слагаемых. Общественные отношения получается описать относительно несложной формулой и, следовательно, прогнозировать их развитие.
Рассуждая про «непростой этап становления украинской государственности, который мы с вами наблюдаем», многие негласно признают право Украины на такую государственность. Делают то самое логическое упущение, тот самый небольшой аккуратный «вывод за скобки». Закрывают глаза на внутреннюю противоречивость происходящего ради стройности и аккуратности схемы. Но есть ли у Украины право на собственную государственность?
Россия – это исторический и культурно-политический феномен, формировавшийся столетиями. Попытки ограничить этот феномен нынешними государственными границами и политической ситуацией дня сегодняшнего выглядят наивно. Границы государства могут меняться и активно менялись весь XX век, но это говорит лишь о текущем политическом векторе, не более.
А что есть Украина с этой точки зрения? Временное, абсолютно случайное политическое образование. Украина никогда не была, не есть сейчас и, беру на себя смелость утверждать, никогда не будет феноменом. Ну разве что для тех, кто всерьез верит в неведомых укров, прилетевших с Венеры, выживших после катастрофы на Атлантиде и хлебосольно пригревших изгнанного из Эдемского сада Адама. Украина всегда была частью России именно как феномена, независимо от государственных границ, в которых существовали национальные экономики и народы. И это не я отказываю Украине в праве быть независимым государством в том понимании этого словосочетания, которое мы вкладываем в него, говоря, о России или, например, о Великобритании, Германии, Японии, США или Китае. В этом праве ей отказала история. И в этом, как и вообще в историческом процессе, нет и не может быть нет ничего постыдного, ущемляющего национальные гордость и достоинство малороссов, их культурную идентичность.
Но если современная Украина и Россия (пусть даже образца конца прошлого века) - это принципиально разные историко-политические явления, то они, очевидно, не будут развиваться по схожим законам.
Поэтому любые аналогии Украины с российской историей, как бы красиво они не смотрелись, ни в коем случае не подтверждают наличие у наших соседей «государственного строительства». И сегодняшняя ситуация там – это не следствие и необходимое условие «поиска самоопределения» и «своего места в мире». Это как раз следствие потуг элиты всеми силами откреститься от «своего места» - то есть от места в феномене под названием «Россия». И занять какое-то чужое место, предназначенное историей другим народам.
Но если Украина – это феномена под названием «Россия», то нынешнее положение дел в этой части должно серьезно заботить целое. И, разумеется, от того, что Украины стало ощутимо меньше в центральных СМИ, ее проблемы не стала для России менее значимы. От того, насколько быстро России удастся вернуть Украину на свою орбиту, в сферу своего геополитического притяжения, зависит и положение самой России, обоснованность ее геополитических амбиций.
Лучше всего о современной ситуации Россия – Украина сказал много десятилетий назад Отто фон Бисмарк. Собиратель немецких земель, этот «железный канцлер», один из величайших европейских политиков за всю историю цивилизации, любил повторять: «Могущество России может быть подорвано только отделением от нее Украины… Необходимо не только оторвать, но и противопоставить Украину России. Для этого нужно только найти и взрастить предателей среди элиты и с их помощью изменить самосознание одной части великого народа до такой степени, что он будет ненавидеть все русское, ненавидеть свой род, не осознавая этого. Все остальное – дело времени». Бисмарк мыслил глобальнее многих сегодняшних политологов, которые за деревьями упорно не желают видеть леса.
Неправильно, антиисторично думать, что то, что сейчас творится у наших соседей – это некий «этап становления государственности». Если, например, выделить из состава даже нынешней России столичный регион, да еще сделать это в условиях государственного переворота, крайне тяжелой экономической ситуации, полной беспомощности власти, разгула националистических настроений, то в условном парламенте этой условной Московии тоже будут драки. Руководство этого «государства» также будет иметь свои гимн, герб и флаг, а полукринимальные «спецслужбы» и «нацгвардии» вместе с «карательными батальонами» будут физически устранять неугодных. Но вряд ли кто-то будет всерьез называть этот бардак «этапом становления государственности».
Мы должны осознать, что существование Украины невозможно вне России. Украина была, есть и будет частью нашего общего феномена и вопрос только в том – в какой форме и как скоро произойдет восстановление исторической справедливости.
Но ведь есть же вариант с Беларусью, скажите вы. Есть. Правда, он скорее доказывает правоту сказанного выше, нежели опровергает ее. Белорусам повезло с сильным национальным лидером. Причем повезло задолго даже до России. И то, что Беларусь существует на политической карте мира как самостоятельное государство, хоть и очевидно глубоко связанное с Россией – это личная неоспоримая заслуга «батьки» Лукашенко. Что случится со страной после того, как Александр Григорьевич в силу возраста вынужден будет уйти на покой – вопрос открытый. И можно быть уверенным, что «наши западные партнеры» в тот переходный для Беларуси момент постараются вырвать ее с российской орбиты. Тем более, что с геополитической точки зрения именно вотчина «батьки» - эти российские ворота на Запад – представляют интерес, существенно более важный, чем вся Украина. Я уже не говорю о том, что от несуществующей ныне границы России и Беларуси до Москвы – менее полутысячи километров. За сколько минут покроет это расстояние ракета НАТО, если альянс разметит свои комплексы фактически под Смоленском?
Украине естественный ход истории своего батьку не подкинул. Ни в 1994 году – как это было с Лукашенко у белорусов, ни в 1999 году, как это было с Путиным у великороссов.
Повторяю – существование Украины невозможно вне России. Причем это не зависит от того, как именно будут оформлены эти правоотношения – по белорусскому, крымскому или еще какому-то сценарию. Все попытки построить на Украине какое-то «независимое» (естественно, независимое только и исключительно от России) государство обречены на провал. То, что мы сейчас наблюдаем на Украине – это не этап становления государственности. Вся украинская государственность уже много веков лежит здесь – немного восточнее и севернее Киева. В Москве. То же, что сейчас происходит на Украине, - это фарс. Это борьба групп и локальных элит даже не за власть, а за доступ к ресурсам. Власть как таковая в стране отсутствует и взяться ей там неоткуда.
Именно поэтому мы здесь – в России – должны четко понимать происходящее и правильно расставлять акценты. И перестать повторять глупую мантру про «трудности переходного периода у братьев-славян».
Украина – это Россия. Во всех смыслах. Вы так не считаете? Может быть Украина – это Америка? Почему бы и нет, если США – это Ирак, Сирия, Ливия, Югославия… Может быть Украина – это Европа? Чудесно. Только какая Европа? Россия – тоже Европа, наследница Византии. Украина – преемница чьей традиции? Неужто – римско-католической? И что, Киев, колыбель православия, мать городов русских, будет смотреть в рот Ватикану?!
Современная украинская смута обязательно закончится. И Украина – таков ход истории, таков порядок вещей – снова вернется к России. Я сейчас, разумеется, не говорю о псевдо-государственном образовании «Украина», существующем в очень зыбких границах. Я говорю об украинском народе, который исторически принадлежит к русскому миру. И момент возвращения России требуется всячески ускорять, используя все возможные методы. В том числе и адекватно реагируя на идущую против нас на «украинском фронте» информационную войну. Вот почему так важно правильно понимать и оценивать то, что мы видим у наших соседей. И вот почему результат в политике зависит от перемены мест слагаемых.
Непрерывность исторического процесса, к слову, гораздо лучше представителей современной «либеральной тусовки» понимал уже упомянутый Бисмарк: «Даже самый благоприятный исход войны никогда не приведет к разложению основной силы России. Русские, даже если их расчленить международными трактатами, так же быстро вновь соединятся друг с другом, как частицы разрезанного кусочка ртути. Это – неразрушимое государство русской нации».
Автор – Олег Иванов, политолог, руководитель Центра урегулирования социальных конфликтов
